Николай Григорьевич Шульгин: У меня иногда возникает ощущение, что АУЦА это целая балетная школа

13 апреля 2015

Театр “Mirrors” – воплощение таланта и раскрытие личностей студентов Американского Университета Центральной Азии. За время своей работы театр стал существовать, как отдельный элемент университета, с каждым годом завоевывая все больше поклонников и покоряя все больше сцен. У самых истоков создания и неустанным совершенствованием, редкой преданности своему делу стоит Николай Григорьевич Шульгин.

Николай Григорьевич один из самых незаурядных и трудолюбивых преподавателей. За время своей работы он воспитал и открыл немало талантов. Николай Григорьевич приоткрыл занавес и поделился деталями о театральной деятельности со студентами АУЦА. 

Расскажите о Вашем предыдущем опыте, как Вы пришли в театральную деятельность?

До прихода на мою нынешнюю работу, я в работал руководителем Первомайской детской театральной студии. После распада СССР, распалась и эта пионерская студия, в которой я успел поставить несколько спектаклей с детишками.

Затем в АУК, в 1997 году, я пришел, как тренер по футболу и бодибилдингу, я, всё-таки, трёхкратный чемпион Кыргызской Республики по футболу. Играл за столичные команды за ошский «Алай», с которым выиграл кубок КР.

 Спустя некоторое время, узнав о моем театральном опыте, мне предложили поставить церемонию посвящение первокурсников в студенты. Работа в этом плане хромала: предыдущие церемонии были, откровенно говоря, убогими. Правда, занимались этим непрофессионалы, а простые учителя-энтузиасты без опыта и, возможно, призвания.  Свой первый театрализованный спектакль я поставил в 1999 году. Отчетливо помню эти дни в 1999 году: концерт намечался в Театре Оперы и Балета, это было моей точкой отсчета. Целый месяц перед этим мероприятием мне снился один и тот же сон, каждую ночь. Я думал, что сошел с ума, а потом наступил этот памятный день.

Если сравнивать сегодняшнюю организацию мероприятия и пятнадцатилетней давности, то разница колоссальная. В то время не было ничего кроме сцены и самих участников. Сейчас мы позволяем себе декорации разного вида, специальный свет,  множество атрибутов, которые дают возможность реализовать самые смелые идеи.

В то время не было ничего, а мне хотелось чего-то необычного. Дело шло наперекосяк, я был в состоянии экстрима, но что хорошо – в таком состоянии идеи приходят моментально. За время подготовки меня увольняли 5 раз. 1999 год, пустая сцена и 4 часа до начала. Я с ужасом понимаю, что никто нам ничего не предоставит.  Именно с этого момента потихоньку театр стал зарождаться почти из ничего.  Я решил собрать все флаги стран, что были в АУКе, и задекорировать ими сцену. Из флагов мы собрали радугу и посадили на нее фрэшмена, это глубоко символично. Когда закончилась официальная часть, начался этот памятный концерт. По сравнению с предыдущими годами это был полный космос. Во-первых, я написал очень много стихотворений к этому мероприятию. Произведение «Дом, который зовут АУК» очень долго было популярным и оставалось у всех на слуху.

Мы вышли  с Азией эже читать стихотворение по ролям. Оно длилось 12 куплетов. После третьего куплета, слово «АУК» стал кричать весь зал:

«А вот студенты, хозяева дома, которые с горем пока не знакомы, яркую свежесть их юных ланит, ангел-хранитель, как прежде, хранит, ангел хранящий наш общий дом, с Хиллари Клинтон тоже знаком, он ей всегда во всём помогал и ленточку вместе с ней разрезал в доме гуманитарных наук, в доме, которые зову…», и весь зал, 1000 человек: «АУК!!!»… После пятого куплета, все встали и уже до конца все кричали и кричали это слово «АУК», тем самым подчеркивая свою причастность к университету. Вот  такой у нас был финал...

 После  5 случаев увольнения, 6-й был не увольнением, а назначением. Ко мне пришла  Камила  Шаршекеева и спросила, как бы я хотел, чтобы назывался студенческий офис и чего бы я хотел бы в этом новом офисе иметь. Вот с этого, собственно, с  театра,   и начался студенческий  офис, которого до этого не было…

 Вот  такой был, как бы смешной, но одновременно печальный день, потому что  закончился он весело, а на другой день мне пришлось пережевать семейное горе. Вообще. Это были нелёгкие 60 дней для меня. Я потерял отца, который всё время, пока я работал над этой постановкой, сильно  болел, но видимо не хотел мне мешать своим уходом.  Так что, в каком-то смысле АУК продлил жизнь моему отцу на два месяца…

Иногда смотрю, конечно, запись этого концерта. По сравнению с сегодняшним уровнем это  слабее, но за то, так мило и так душевно.

Вновь созданный Студенческий офис состоял из двух человек. Вместе со мной работала Каныкей Мухтарова, которой я очень благодарен за большую помощь.  Опять же с нуля мы начали развивать другие направления  внеучебной деятельности.  Нашли волонтеров и начали: писали Кодекс Студентов, создавали клубы, студенческий сенат, возрождали газету, составили первый календарь мероприятий, придумывали Ориентационную неделю, Diversity и многое другое… У нас была одна комната - №104, где на головах друг у друга сидели куча волонтеров…

В это время создавались традиции. Я вспоминаю, как мы похитили огромный камень в горах (никому не говорите), теперь это знаменитый Alumni stone, как я торговался с пьяным сторожем заброшенного баркаса в Балыкчи, чтобы выкупить колокол… «Если сегодня  ты стал лучше , чем был вчера хотя на чуть-чуть, – ударь в этот колокол»…Во время Дня Независимости к нему выстраивается очередь. Взрослые и дети бьют в колокол, а наши секьюрити волнуются, чтобы его не разбили…

Что касается театра, мы решили сыграть в КВН. В первый же год зашли в Высшую лигу и стали вице-чемпионами, т.к. 1 место было уже забронировано.  Больше театр в КВН не играл. Играл ауковский клуб. Тоже неплохо. Был Чемпионом первой лиги, но в Высшей успехов не добивался. Сейчас есть что-то похожее – «Импров клуб». Мне ребята нравятся. И технология нравится.

 Как театр меняется с каждым годом, как происходит работа изнутри?

Мы непрофессиональный театр, где один и тот же состав. Я не знаю, кто будет завтра, а кто уйдет. 4 года -  это максимум работы в театре для студентов. Постоянного репертуара у нас нет, каждый раз что-то новое.

Структурное построение очень простое. Как во всех театрах. Режиссёр – диктатор.  Других вариантов быть не может, их просто не бывает. Все участники имеют право совещательного голоса. Чем с удовольствием пользуются.

С прошлого года пришла идея, со сцены не говорить ни слова, очень сложно поставить путный спектакль, если приходится применять три основных языка, которые практикуются в АУЦА. Мы работаем с сюжетной линией, которую проводим от начала до конца, например: жизнь, любовь, смерть, воскрешение, ожидание алых парусов… Выразительным средством актерской игры, танца и вокала, мы показываем все то, что хотим показать. Все зависит от людей,  с которыми я занимаюсь. Последние два года очень сильная хореографическая группа, они доминируют, до них была очень сильная драматическая группа. Среди моих воспитанников были Максим Полетаев, Венера Ким, Юлия Руцкая, Салкынай Войнова, Марат Юсупов, Максат Тынаев, Никита Меньшов, Рита Скочило, Батыр Шабданов часто вёл наши шоу… Это те, кто и сейчас выходит на сцену. Мне сложно перечислять, я боюсь кого-то забыть. Масса студентов прошла через театр, занимаются сейчас другим делом, но когда вспоминают… Плачут…

Если говорить о сегодняшних -  очень активные и профессиональные. У меня иногда возникает ощущение, что АУЦА это целая балетная школа.

Мы   никогда не говорим «нет» студентам, которые пришли в театр. Пришёл, готов мучаться – мучайся. Никто тебя не выгонит. Работай и мечтай, что когда-нибудь будешь стоять в первом ряду. Танцевальная группа работает практически каждый день. Репетиции выдерживают не все, здесь важнее труд, а не талант.    Работаем очень «свирепо».  За два месяца получаются артисты: 50 человек, которые понимают, что нет слово «стесняюсь», есть слово «теряю концентрацию»…

Как происходит работа со студентами, что делает их артистами?

Проблема нашего театра — это очень много часов работы, ради двух часов  на сцене. Надо планировать хотя бы пять-десять выступлений. Но они дорогие. Дорогая техника – свет, звук, ЛЕД графика… Опускаться ниже уровня на который мы поднялись, мы не хотим.  Надеемся, что с приходом в новый кампус мы получим форум, который позволит нам делать больше выступлений, чем мы делаем сейчас.

  А репетиции идут.  Не так уж трудно научить человека поднимать ногу на определённую высоту, но это физкультура. Творчество начинается тогда. Когда появляется эмоция.  Эмоцию приходится вытаскивать из людей  криком, смехом, плачем, ссорами…

 Артист должен волноваться, он обязан. Как только Вы шагнете на сцену, свет ослепит,  аплодисменты оглушат, вы забудете о своем волнении. Самое главное от воодушевления в этот момент не потерять концентрации. Какое будет лицо актера, который танцует или поёт, такая и будет реакция публики.  Если нужно, ты будешь плакать, если запланировано веселье, ты должен выпрыгивать из штанов. Спектакль, он как футбол, ты играешь, но никогда не знаешь результата. По окончанию спектакля испытываешь  пик счастья, здесь уместно выражение «Вот сейчас бы и умереть», очень позитивная фраза, когда понимаешь, лучше быть не может… Это значит – получилось!..

   Скоро переезжаем. В старом здании прошло 18 лет моей жизни, в постановке последней церемонии родилась такая идея сделать печальных клоунов. Мы не пели и не плясали, играли на чувствах, движениях, паузах. Были  смешные ситуации.  У девочки ничего не получалось. Мы думали идею с клоунами не реализовать.  Тогда был создан полный алгоритм действий, разучивалось движение за движением, выражение лица в определенный момент и т.д. Она снимала показ на телефон и    выучила «все ноты», она все сделала правильно. Мы получили то, что хотели – маленькое трогательное существо. Её саму. Просто она об этом не знала, до того, как пришла в театр. И никто не знал. Теперь знают все …

Мы придумываем, используем разные идеи, смотрим ремэйки, учимся, но конечный продукт – это наш продукт и ничей другой. Наш концерт - это единый номер, цельное произведение. Что касается тем, которые мы играем, тема всегда одна – любовь, любовь друг к другу, любовь к университету, любовь к своей истории... Иногда кажется, что именно в этот момент в полной мере проявляется наш уникальный дух…

 Дух АУЦА он невидим, но попробуй, убери его,  и  исчезнет, что-то неуловимое, но очень необходимое. Дух он и есть дух…Часть его останется в  здании, которое мы одухотворили и теперь покидаем. А часть останется с нами  и будет жить в нас столько, сколько мы будем существовать…”

<< вернуться к списку новостей